Проблема Линды

В 1983 году Канеман и Тверский провели эксперимент, обнаруживший
“проблему Линды”.
Условия были таковы: “Линде 31 год, она не замужем, за словом в карман не лезет и очень сообразительная. Она училась на факультете философии. Студенткой много размышляла о дискриминации и социальной несправедливости, участвовала в демонстрациях против распространения ядерного оружия“.

Вопрос: что более вероятно
1. Линда – кассир в банке;
2. Линда – кассир в банке и активная феминистка.

85% людей выбирали второй вариант, хотя с точки зрения вероятности нужно было бы выбрать первый. Поскольку множество кассиров включает всех кассиров и одновременно феминисток.
Психологи назвали это “эффектом/ошибкой соединения” (Conjunction Effect).

Последующие попытки объяснений и споры по поводу причин можно отследить здесь. Возражения в значительной мере сводились к полисемантичности формулировки задачи. Даже в результате совместного эксперимента Канеман и его оппонент не нашли решения, хотя и придумали, как можно избежать ошибки.

Я не могу предложить лучший или объясняющий больше, чем выяснили в разных опытах, эксперимент. Я вижу проблему под иным углом.

Почему люди выбирают неверный ответ? Потому что – как мне кажется, – пытаются запихать в решение все вводные – и активизм, и изучение непрактичной философии, и незамужнее состояние, – и примирить это с работой в банке.

Кассир в банке не должен иметь высшее образование, среднего более, чем достаточно. Люди с головой там довольно быстро продвигаются. Линда же явно застряла (университет она должна была закончить в 22-25, пусть банк – не первая работа, все равно минимум лет 5 уже работает в банке).

Сложно представить себе умную женщину за сколько-то лет не выбравшуюся на более достойную должность, чем кассир. Видимо, не хотела выбираться, т.е. работа для нее не особо важна – способ зарабатывать деньги, никак не затрагивающий амбиции и интеллектуальные запросы.

Коли так, то не может Линда быть просто кассиром, но исключительно “кассиром и активной феминисткой”.

Видимо, подобные соображения за доли секунды проносились в головах 85% отвечавших.

Потому что мышление человека – система с крепкими, малоизменяемыми связями между разными представлениями. Ошибочные или истинные, наши воззрения почти всегда целостны. Пусть их целостность и относительна, т.е. сосед может посчитать взгляды человека в разных областях взаимоисключающими, однако сам человек будет уверен, что из одного логично вытекает второе (“да, он любит своих детей; вообще не может видеть страдания детей; потому работает начальником концлагеря”).

Математика – для многих людей пустая абстракция, не имеющая смысла. В том числе для людей, умеющих считать, знакомых с теорией вероятности. Потому небольшое изменение формулировки вариантов ответа – “Какова вероятность, что Линда – кассир в банке: __ из 100?“, – переносит нас из области осмысленного, где не может выпускник философского факультета безнадежно сидеть на низшей должности, в область абстрактного, где бесполезно спрашивать “зачем?”, где борзая догоняет зайца, муха носится между пешеходом и велосипедистом и т.д.

Поиск смысла возможен только там, где можно себя представить: на месте другого человека, его братом, другом, отцом, но ни в коем разе не на месте переменной в математической формуле.

Мы, обычные люди, отнюдь не всегда ищем смысл, но ситуации, когда подсознательный анализ ситуации подводит к непонятности, алогичности, мы начинаем испытывать дискомфорт. И для компенсации дискомфорта совершаем “ошибки”.
Например, полагаем большую вероятность у менее вероятного события.

Напоследок не могу не привести замечание Канемана из его последней книги о мышлении (вдруг Вы полностью согласились с моими выводами 🙂), что люди любят искать причинность, т.е. по сути дела заниматься рационализацией, но в итоге строят “воздушные замки”.